ОТКРЫТОЕ И ТАЙНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ОТКРЫТОЕ И ТАЙНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО

Такой же серьезной торжественностью, как и церемония, сопровождавшая прием шефена, сопровождалось и само судопроизводство.

Тайные суды, согласно древнегерманскому обычаю, происходили в местах народных собраний, под открытым небом, обыкновенно по понедельникам, вторникам и четвергам и, начинаясь «с утра до восхода солнца», продолжались до послеобеденного времени. Суд собирался обыкновенно на королевской улице, иногда у мостов, иногда на холмах или в предместьях городов, на рынке или у церкви, нередко под сенью высоких дубов или развесистых лип. В центре огороженного пространства находилась скамья для судей и судейский стол, покрытый белым полотном. На нем лежали блестящий меч и веревка, сплетенная из волокон ивы (wide).

Заседания суда бывали открытые и тайные. В первых разбирались дела, касавшиеся имущественных отношений и собственности, долгов и убытков, дорог и границ; присутствовать на этих заседаниях обязаны были все «имевшие собственный двор во фрайграфстве, служивший им постоянным местом жительства». Тайный суд разбирал дела лишь некоторые подсудные ему дела.

Список дел, составленный в Дортмунде в 1430 г., перечисляет следующие дела, как подлежащие тайному суду: грабеж и всякое насилие, направленное против церквей и духовных лиц, воровство у роженицы или умирающего, обкрадывание трупа, поджог и убийство, измена, выдача тайн суда непосвященному, изнасилование, чеканка фальшивой монеты, грабеж на большой дороге, клятвопреступничество и ложная присяга, отказ явиться на вызов в суд. Позднее, когда ужасные преследования ведьм все более и более распространятся в Германии, к делам, подсудным тайному судилищу, будут также отнесены процессы ведьм и еретиков.

Шефены являлись на суд невооруженными, без шляпы, перчаток и плаща.

По старому обычаю, заседание суда открывал фрайграф установленным открытым диалогом с глашатаем: «Я спрашиваю тебя, глашатай, настало ли мне время творить суд именем римского императора?» — «Если вы получили судебную власть из собственных рук императора, то вы с полным правом можете это делать!» После этого суд приступал к разбору дела.

Истец подходил к решетке, в сопровождении двух фрайшефенов, и вместе с ним преклонял колена; в это же время докладчик читал жалобу. Если суд решал, что дело это подсудно ему, истец вместе с обоими фрайшефенами приносил клятву в истинности своего обвинения.

Обыкновенно фрайграф письменно предупреждал обвиняемого, что он должен до истечения 6 недель и 3 дней примириться с истцом, так как в противном случае суд принужден будет вступиться за того. Если примирение не удавалось, то спорное дело докладывалось еще раз и делалось постановление о вызове обвиняемого на суд.

Повестки о явке в суд представляли собою закрытые письма, смелый и вызывающий тон которых вызывает в нас удивление. Они заключали в себе уже знакомое нам предупреждение и лично вручались обвиняемому или его ближайшим родственникам двумя шефенами. Но это было далеко не безопасным делом; и чем более падал престиж тайных судов, тем труднее становилось вручение повестки. Никакие предписания и законы о неприкосновенности судебных служителей не помогали. Поэтому приходилось вызывать обвиняемых в суд еще другим способом. Шефены, разносившие повестки, выполняли свою миссию, пользуясь ночной темнотой. Они прикрепляли письма к воротам замка или города, в котором жил обвиняемый, и поручали сторожу доставить повестку по назначению. В доказательство выполненного поручения они отрубали от запора у ворот три щепки и предъявляли их суду. Повестки часто оставались также в церквах. Наконец, наиболее осторожные шефены бросали их прямо среди большой дороги или просовывали в ограду сада.

Обвиняемый не подвергался аресту, и его не приводили в суд силою. Если он являлся на суд согласно вызову и суд постановлял, что вызов был сделан правильно, то фрайграф, обращаясь поочередно на все четыре стороны света, трижды повторял приглашение, чтобы «он явился защищать свою жизнь и честь пред высшим судом».

Подсудимый изъявлял согласие на продолжение процесса или же давал обещание, что даст истцу удовлетворение в обычном законном порядке. Если он предлагал за себя достаточный залог или же несколько шефенов выражали согласие взять его на поруки, то его предложение принималось. Если же процесс продолжался, то вслед за обвинением следовала защита подсудимого, которая главным образом состояла из присяги, после чего постановлялся приговор, на основании строгого древнего обычного права. Если приговор не был обжалован и к королю не поступала апелляция на него, то приговор немедленно вступал в законную силу.

Приговор зависел от присутствия или отсутствия на суде обвинителя и обвиняемого. Если первого не было, то обвиняемый оправдывался. Если отсутствовал обвиняемый, то право признавалось за обвинителем, если только шестеро фрайшефенов под присягой подтверждали справедливость его жалобы.

Тайный суд происходил всегда в том случае, если дело шло о крупном преступлении или же обвиняемый не являлся на суд. В этом случае его ожидали «до трех часов пополудни», после чего фрайграф приказывал под угрозой повешения (Wide) удалиться всем, за исключением шефенов, объявлял открытое заседание суда оконченным и в знак этого вставал со своего места. После этого со всеми формальностями открывалось тайное присутствие. Коль скоро вина подсудимого подтверждалась присягой, то приговор сейчас же постановлялся в окончательной форме.

Все обвиненные в крупном преступлении присуждались к смерти через повешение. Среди безмолвной тишины фрайграф объявлял решение суда в следующей торжественной формуле: «Я лишаю подсудимого мира, права вольностей, установленных императором Карлом, из высшего разряда извергаю его в самый низший, отнимаю у него все вольности, мир и права и предаю его королевской опале, лишаю его достоинства, чести, прав и осуждаю его, и отдаю его шею веревке, труп его на съедение птицам небесным, и предаю его душу во власть Царя Небесного, если только Он захочет принять ее, и отнимаю у него жизнь и имущество, и да будет жена его вдовой, а дети его сиротами». Затем, в знак того, что осужденный изгоняется из человеческого общества, фрайграф перебрасывал лежавшую около него веревку за решетку, шефены начинали «плеваться, как если бы осужденного сейчас же вешали». Раз постановленный приговор уже не отменялся.

Таким образом, осужденный объявлялся вне закона. Все шефены обязывались при первой возможности схватить осужденного и повесить его «на первом попавшемся дереве». При выполнении приговора должны были присутствовать три шефена. Процесс в тайном суде еще более упрощался, если преступник был пойман с поличным, если преступление совершалось на глазах у других, если он сознавался в совершенном преступлении. В таких случаях преступника осуждали и казнили без промедления.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.