Рост влияния руководства НКВД

Рост влияния руководства НКВД

Массовые операции привели к тому, что контроль за НКВД и со стороны Москвы, и со стороны местной прокуратуры фактически прекратился. Об этом достаточно ясно говорилось во всех документах осени 1938 — начала 1939 гг.

«Произвол был допущен также в работе троек при НКВД республик и УНКВД краев и областей. Никакого контроля за деятельностью этих троек со стороны НКВД СССР не было» [86, с. 361].

«Органы прокуратуры… не принимают необходимых мер к устранению… недостатков, сводя, как правило, свое участие в расследовании к простой регистрации и штампованию следственных материалов» [56, с. 609].

Следует обратить внимание и на еще одно последствие «большого террора». Чем дальше он продолжался, тем больше становились власть и влияние руководителей НКВД. Обычно говорится о том, что «на местах роль первой скрипки играли не секретари обкомов, райкомов и другие ответственные работники (которые, видя исчезающих одного за другим товарищей, сами трепетали, со дня на день ожидая ареста), а начальники республиканских, краевых и областных управлений НКВД, молодые и «талантливые» фальсификаторы».

Но сейчас, мне кажется, важно сказать о другом. Начнем с небольшого отступления. В марте 1939 года в Москве прошел XVIII съезд ВКП(б), был избран новый состав Центрального Комитета партии: 71 член ЦК и 68 кандидатов.

В их число вошли 10 руководителей центрального и регионального аппарата НКВД.

Нарком внутренних дел Лаврентий Павлович Берия. На эту должность Берия был назначен в ноябре 1938 года. С 1921 по 1931 г. он служил в органах ВЧК — ГПУ Закавказья. Затем был переведен на партийную работу, был первым секретарем Закавказского крайкома, первым секретарем республиканского комитета Грузинской ССР. В августе Сталин вернул его в органы и назначил сначала заместителем наркома внутренних дел Н. И. Ежова, а затем и наркомом.

Первым заместителем нового наркома, начальником Главного управления государственной безопасности (ГУГБ), стал Всеволод Николаевич Меркулов. Под руководством Берии он служил в ОГПУ Закавказья, начальником секретно-политического отдела (СПО). Затем вместе с начальником перешел в партийные органы и руководил различными отделами в ЦК компартии Грузии. Теперь вместе с патроном отправился в Москву. Меркулов тоже стал членом ЦК.

Сергей Арсеньевич Гоглидзе служил в ВЧК Грузии с 1923 г. После ухода Берии на партийную работу стал руководить ОГПУ — НКВД Закавказья и Грузии (т. е. занял место Берии). С ноября 1938 г. Гоглидзе руководил УНКВД Ленинградской области. Гоглидзе на XVIII съезде был избран кандидатом в члены ЦК.

Богдан Захарович Кобулов, служил в органах ВЧК — ОГПУ — НКВД Закавказья. В Москве Б. З. Кобулов стал начальником 2-го отдела ГУГБ и начальником следственной части. Богдан Кобулов в марте 1939 г. был избран кандидатом в члены ЦК. Его брат Амаяк Захарович Кобулов в марте 1939-го был первым заместителем наркома внутренних дел Украины.

Михаил Максимович Гвишиани в органах Закавказья с 1928 г. В сентябре 1938 года был заместителем наркома внутренних дел республики. Затем надолго переведен в Москву начальником 3-го спецотдела ГУГБ НКВД СССР и с ноября 1938 г. начальник УНКВД Приморского края. На съезде также избран кандидатом в ЦК.

Лаврентий Фомич Цанава в ЧК Грузии с 1921 г., затем перешел вслед за Берией в партийно-советские органы Грузии. В ноябре 1938 г. стал наркомом внутренних дел БССР.

Кроме того, четыре руководителя НКВД, избранные в кандидаты ЦК, не относились к группе Берии. Двое служили в центральном аппарате, двое руководили региональными управлениями.

Иван Иванович Масленников служил в погранвойсках. В марте 1939 г. — первый заместитель наркома внутренних дел по войскам.

Сергей Никифорович Круглов до ноября 1938 г. на партийной работе, затем первый заместитель наркома, начальник отдела кадров наркомата.

Журавлев Виктор Павлович — руководил УНКВД Москвы и Московской области.

Комиссар ГБ 3-го ранга Никишов Иван Федорович — начальник УНКВД Хабаровского края.

Много это или мало — десять чекистов в ЦК? С чем сравнивать? В ЦК, выбранном на XVII съезде, было всего три чекиста: член ЦК нарком Генрих Ягода и кандидаты в члены ЦК Всеволод Балицкий — руководитель ОГПУ — НКВД УССР и Терентий Дерибас, руководитель УНКВД Дальневосточного края. Первого расстреляли в марте 1938 года, а второго и третьего в 1937 году.

Правда, в ЦК были бывшие чекисты Берии: Багиров, в 1921–1927 гг. и 1929–1930 гг. руководитель ВЧК — ОГПУ Азербайджана — то есть сотрудник Берии, затем на партийной работе (арестован в 1953 г. вместе с Берией), Евдокимов, Благонравов. Но такие бывшие чекисты были и в ЦК 1939 года: Багиров, Алемасов, Ярцев.

Надо учитывать также, что увеличилось и число военных. В 1934 году в ЦК выбрали девять командиров РККА: Ворошилов, Буденный, Гамарник, Блюхер, Тухачевский, Уборевич, Якир, Егоров, Булин. А в 1939 г. — двадцать: Буденный, Ворошилов, Кузнецов, Кулик, Мехлис. Рогов, Тимошенко, Штерн, Щаденко. Бирюков, Игнатьев, Ковалев, Конев. Локтионов, Мерецков, Павлов, Савченко, Смушкевич, Фекленко, Шапошников.

Тридцать силовиков вместо двенадцати — заметная эволюция, притом что общее число членов ЦК не изменилось, а общее количество региональных руководителей и наркомов в стране даже увеличилось, ведь произошло разукрупнение наркоматов и выделение новых областей. Конечно, эти перемены — следствие «большой чистки» 1937–1938 гг. и надвигающейся войны.

Итак, 10 чекистов в ЦК, притом что группа Берии в ЦК даже влиятельнее: в ЦК 1939 года входили, кроме того: Багиров, Григорий Артемьевич Арутюнов (1-й секретарь ЦК Армении), Валерий Минаевич Бакарадзе (председатель СНК Грузии), Кандид Несторович Чарквиани (1-й секретарь ЦК Грузии с августа 1938 г.). Их карьеры прервались в 1953 году.

Складывается впечатление, что группа Берии была одной из самых сильных в ЦК 1939 года. Почему Сталин пошел на такое усиление политического веса Лаврентия Павловича Берии? Лежащих на поверхности ответов два.

Во-первых, кавказцы Берии должны были заменить распавшуюся старую кавказскую группу в ЦК, начала тридцатых. По воспоминаниям Хрущева она включала Орджоникидзе, Енукидзе и Микояна.

Во-вторых, именно в это время соратники Берии разоблачили «второй заговор в НКВД» и подготовили арест группы Ежова.

А теперь зададим себе вопрос, который профессиональные историки не очень любят себе задавать, и справедливо не любят. «А что было бы, если?..» Что было бы, если победил не Берия, а Ежов? Кто тогда вошел бы в состав ЦК 1939 года?

В формировании ЦК ясно просматривается номенклатурный принцип. В ЦК проходят руководители важнейших региональных партийных организаций и союзных наркоматов: первые секретари союзных республик, Московского, Ленинградского, Свердловского, Сталинградского, Куйбышевского, Горьковского, Иркутского, Омского, Воронежского, Новосибирского обкомов. Применим тот же принцип при формировании гипотетического ЦК 1939-го. В таком случае в составе ЦК были бы:

Николай Иванович Ежов — нарком внутренних дел (именно его сменил Берия).

Михаил Петрович Фриновский — заместитель наркома, начальник ГУГБ (его сменил Меркулов).

В 1934 г. НКВД Украины руководил Балицкий. Это важнейшая после РСФСР союзная республика. Рискну предположить, что в 1939 году руководитель спецслужб Украины не вошел в ЦК только потому, что его еще не было. Исполняющим обязанности был Амаяк Кобулов, но он слишком молод (потому и.о.). В сентябре 1939 г. наркомом в Киев назначают Ивана Александровича Серова, и на XVIII партконференции в феврале 1941 г. его выбирают кандидатом в члены ЦК. В 1938 г. наркомом Украины был комиссар ГБ 3-го ранга Александр Иванович Успенский. Ежов благоволил к этому руководителю, за два года тот сделал головокружительную карьеру, поговаривали даже, что они родственники. Можно предположить, что в ЦК 1939 года Успенский, конечно, вошел бы.

В 1934 г. в ЦК входил Дерибас, он руководил УНКВД Дальневосточного края, что, безусловно, подчеркивает значение этого региона в СССР: ожидалась война с Японией. В ЦК 1939 г. вошло бы два руководителя НКВД Дальнего Востока: Гвишиани и Никишов (УНКВД ДВК был разделен приказом от 29 декабря 1938 г. № 00836 на УНКВД Хабаровского и Приморского края). В августе 1938 г. УНКВД Хабаровского края руководил старший майор ГБ Григорий Федорович Горбач, а Приморской области — майор ГБ Василий Федорович Дементьев, и, вероятно, они стали бы кандидатами в члены ЦК.

Старший майор ГБ Владимир Ефимович Цесарский — руководитель УНКВД Московской области (его сменил Журавлев). В ЦК 1934 г. руководитель регионального управления свояк Сталина Станислав Реденс не входил, но в 1939 г. Журавлев вошел. Журавлев оказал важные услуги Берии. Именно он (еще будучи руководителем УНКВД Ивановской области) написал донос на Ежова, который разбирался на Политбюро и послужил непосредственным толчком к отставке наркома. Цесарский пришел с Ежовым в НКВД из ЦК в 1936 г., и в его верности нарком не сомневался.

Комиссар ГБ 3-го ранга Михаил Иосифович Литвин — руководитель УНКВД Ленинградской области. Тоже партиец, пришел с Ежовым в 1936 г.

Б. Кобулов руководил следственной частью и был заместителем начальника ГУГБ. Следственной части в августе 1938 г. не было (она была образована только 22 декабря 1938 г. приказом № 00813). Заместителем начальника ГУГБ был в августе 1938 г. Николай Галактионович Николаев-Журид. Может быть, он стал бы кандидатом в члены ЦК.

Деканозов на посту начальника 5-го отдела (ИНО) сменил Пассова. Можно предположить, что старший майор ГБ Зальман Исаевич Пассов вошел бы в ЦК 1939 г. По крайней мере, Ежов считал его «честным чекистом».

Кто еще вошел бы в ЦК 1939 года, если бы не Круглов и Масленников? Можно только гадать. Номенклатурных признаков два: это должны были бы быть заместители наркома и, желательно, — связи в партаппарате. В составе руководства НКВД 1938 г. это могли быть старший майор ГБ Семен Борисович Жуковский — заместитель наркома, курирующий работу ГУЛАГа, начальник управления особых отделов Н. Н. Федоров или начальник ГУРКМ Чернышев.

Кроме того, в группу Ежова входили бы еще и чекисты, которые в 1937–1938 гг. ушли из органов, но сохраняли с ними связь. Членом ЦК был Ефим Григорьевич Евдокимов, и, вероятнее всего, он им и остался бы, м.б. на посту заместителя наркома водного транспорта, а может, и стал руководить каким-нибудь наркоматом.

Наркомом связи был комиссар государственной безопасности 3-го ранга, создатель ГУЛАГа Матвей Давыдович Берман. Должность наркома связи предполагает минимум статус кандидата в члены ЦК.

Бывший чекист Благонравов, кандидат в ЦК, в 1934 г. был первым заместителем наркома путей сообщения. В 1938 г. эту должность занимал старый чекист, лидер клана «туркестанцев», комиссар ГБ 2-го ранга Лев Николаевич Бельский. Вероятно, он также вошел бы в состав высшего партийного руководства.

Осенью 1938 г. первым секретарем в Свердловске был Константин Николаевич Валухин. До этого Валухин служил в органах ВЧК на Северном Кавказе, в 1937–1938 гг. начальник УНКВД Омской области.

Первый секретарь Краснодарского крайкома ВКП(б) капитан ГБ Газов Леонид Петрович до июля 1938 г. служил начальником КНКВД Кировской области.

Александр Матвеевич Минаев-Цикановский служил заместителем наркома тяжелой промышленности.

Сергей Наумович Миронов-Король был начальником отдела в НКИД, фактически заместителем наркома и вполне мог стать наркомом (см. ниже).

Чтобы правильнее представить себе отношения между этими людьми, надо помнить:

Ежов, Литвин, Цесарский, Жуковский — представители группы «партийцев», которые пришли в НКВД вместе с Ежовым, а Успенский и Пассов — его выдвиженцы. Бельский и М. Берман — представители другой чекистской группы — «туркестанцев». И самое главное. Евдокимов, Фриновский, Николаев-Журид, Горбач, Валухин, Дементьев, Минаев-Цикановский — входят в одну влиятельную чекистскую группу — «северокавказцев».

Таким образом, массовые репрессии привели к тому, что руководство НКВД (конкретно в первую очередь «ежовцы» и «северокавказцы») могли превратиться в самую сильную и влиятельную группу в ЦК. То есть они смогли не просто обеспечить свою безопасность, но и предельно расширить возможности политического роста.