ГЛАВА XXII О богатствах, извлеченных Испанией из Америки

ГЛАВА XXII

О богатствах, извлеченных Испанией из Америки

Если Европа получила столько выгод от торговли с Америкой, то естественно было бы думать, что самые большие выгоды выпали при этом на долю Испании. Она вывезла из Нового Света колоссальное количество золота и серебра, несравненно превосходившее, то, которое имелось в Европе до этой поры.

Но, — чего никто не мог бы предположить, — бедность преследовала ее по пятам. Филипп II, наследовавший Карлу V, был вынужден понести знаменитое, всему свету известное банкротство; еще ни одному государю не пришлось столько вынести от ропота, дерзости и возмущений своих всегда дурно оплачиваемых войск.

С этого времени испанская монархия неизменно склонялась к упадку по той причине, что в самой природе ее богатств заключался внутренний естественный порок, который уничтожал их и с каждым днем проявлялся все сильнее.

Золото и серебро — богатство фиктивное, состоящее из знаков. Знаки эти очень прочны и по самой своей природе разрушаются очень медленно. Но, чем более возрастает их количество, тем более они обесцениваются, потому что они начинают представлять меньшее количество вещей.

Завоевав Мексику и Перу, испанцы забросили разработку естественных богатств в погоне за богатством, состоящим из этих обесценивающихся знаков. Золото и серебро были очень редки в Европе. Испания, внезапно ставшая обладательницей огромного количества этих металлов, увлеклась надеждами, которых ранее никогда не имела. Богатства, найденные ею в покоренных странах, составляли лишь малую часть того, что находилось в их рудниках. Индейцы скрыли часть этих богатств; кроме того, этот народ, у которого золото и серебро служили лишь для украшения храмов его богов и дворцов его государей, не разыскивал эти металлы так жадно, как мы; наконец, он не обладал искусством добывать металлы из любых рудников и разрабатывал только те рудники, где отделение их производится огнем, так как ему неизвестно было употребление ртути, а может быть, и сама ртуть.

Между тем количество денег в Европе вскоре удвоилось, что отразилось на ценах всех товаров, которые также увеличились вдвое.

Испанцы рылись в рудниках, прокапывали горы, изобрели машины для вычерпывания воды, раздробления руд и выделения металлов и, ставя ни во что жизнь индейцев, нещадно заставляли их работать. Когда количество денег в Европе удвоилось, получаемая от них Испанией прибыль уменьшилась вдвое, так как она каждый год получала все то же количество металла, который стал вдвое дешевле.

По прошествии некоторого времени количество денег снова вдвое увеличилось, а прибыль соответственно вдвое уменьшилась.

Она уменьшилась даже больше чем вдвое, и вот почему.

Чтобы извлечь золото из рудников, обработать его надлежащим образом и перевезти в Европу, требовались определенные издержки. Положим, что величина их выражается отношением 1 к 64; после того как количество денег удвоилось и, следовательно, цена их стала вдвое меньше, величина издержек выражалась отношением 2 к 64, так что корабли, привезшие в Испанию прежнее количество золота, на самом деле привозили туда товар, который ценился вдвое дешевле, а стоил вдвое дороже.

Идя, таким образом, от удвоения к удвоению, мы обнаружим, каким образом прогрессировали причины истощения испанских богатств.

Американские рудники разрабатываются уже около 200 лет. Предположим, что количество денег, обращающихся теперь в торговом мире, относится к тому количеству их, которое имелось до открытия Америки, как 32 к 1, т. е., что оно возросло в 5 раз. По прошествии еще 200 лет то же количество денег будет откоситься к их количеству до открытия Америки уже как 6-1 к 1, т. е, оно еще раз удвоится. Но теперь 50 квинталов золотой руды дают 4, 5 или 6 унций чистого золота, а когда они дают не более 2 унций, то рудокоп только покрывает издержки, понесенные им на добыче золота. Значит, через 200 лет, когда то же количество руды будет давать по-прежнему не более 4 унций, рудокоп будет только покрывать свои издержки, поэтому добыча золота не обещает быть прибыльной. То же самое следует сказать и о серебре, с той разницей, что разработка серебряных рудников немного выгоднее золотых.

Если когда-нибудь найдут рудники настолько богатые, что они будут давать большую прибыль, то, чем они будут богаче, тем скорее прекратится прибыль.

Португальцы нашли в Бразилии так много золота, что неизбежным последствием этого должно быть значительное уменьшение прибыли у испанцев, а также и у них самих.

Не раз приходилось мне слышать жалобы на недальновидность советников Франциска I, которые оттолкнули Христофора Колумба, предлагавшего им Индию. На самом деле, они, может быть, по своему неразумию поступили очень благоразумно. Испания же уподобилась тому безрассудному королю, который испросил у богов, чтобы все, до чего он коснется, обращалось в золото, и йотом был вынужден умолять их избавить его от такого бедствия.

Компании и банки, учрежденные многими народами, довершили упадок золота и серебра в качестве знаков стоимости товаров, так как посредством новых фикций они до такой степени размножили эти знаки, что золото и серебро утратили свое исключительное значение и должны были подешеветь,

Таким образом, публичный кредит заменил собою рудники и этим еще больше уменьшил доходность испанских рудников.

Правда, голландцы посредством своей торговли с Ост-Индией придали некоторую ценность испанским товарам, так как в обмен на произведения Востока они вывозили деньги и этим освобождали Испанию и Европу от некоторой части товаров, имевшихся там в избытке.

Эта торговля была одинаково выгодна как для занимавшихся ею народов, так и для Испании, которую она, казалось бы, затрагивала лишь косвенно.

На основании всего сказанного можно судить о тех постановлениях испанского совета, которыми запрещалось употреблять золото и серебро для позолоты и тому подобных излишеств. Это все равно, как если бы голландские штаты запретили потребление корицы.

Сказанное мною не относится ко всем рудникам вообще: рудники Германии и Венгрии, дающие очень немного сверх стоимости их разработки, очень полезны. Они находятся на территории самого государства и дают работу множеству людей, потребляющих излишние припасы страны. Это, собственно говоря, отечественная мануфактура.

Рудники Германии и Венгрии содействуют развитию земледелия, а разработка рудников Мексики и Перу разрушает его.

Америка и Испания — две державы, подвластные одному и тому же государю; но Америка — главная, а Испания — лишь побочная держава. И тщетно политика хочет привлечь главную державу к побочной; Америка всегда привлекает к себе Испанию.

В Америку ежегодно привозится товаров на сумму около 50 миллионов, причем доля Испании составляет всего 2,5 миллиона. Таким образом, Америка ведет торговлю на 50 миллионов, а Испания — на 2,5 миллиона.

Доходы, зависящие от случая, не связанные ни с промышленностью страны, ни с численностью ее населения, ни с ее земледелием, составляют самый дурной род богатства. Испанский король, получающий огромные суммы от своей таможни в Кадиксе, является лишь очень богатым человеком в очень бедном государстве. Все идет от иностранцев к нему почти без всякого участия его подданных; эта торговля не зависит от хорошего или бедственного состояния его государства.

Этот государь был бы гораздо могущественнее, если бы ту же сумму, которую доставляет ему кадикская таможня, он получал от каких-либо провинций Кастилии. Его личное богатство было бы тогда следствием богатства его страны; его благоденствующие провинции оказали бы влияние на все прочие; всем им вместе стало бы легче нести общие тяготы, и вместо великой сокровищницы Испания имела бы великий народ.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.