14.8. Тут вижу, а тут не вижу, или Опиумные войны в Китае

14.8. Тут вижу, а тут не вижу, или Опиумные войны в Китае

Нам никто не нужен. Возвращайтесь к себе. Забирайте свои подарки.

Из обращения китайского императора Цяньлун послу Георга III лорду Маккартни, 1793[507]

Я, друзья, позволил себе переиначить знаменитую фразу из «Джентльменов удачи», брошенную некогда героем Савелия Крамарова, чтобы снова, теперь уж в последний раз, побеспокоить «разбудившего народовольцев» Герцена. Помянуть «незлым тихим словом» его избирательную дальнозоркость, а с ней и Опиумные войны в Китае, о которых хорошо известно и о которых, тем не менее, официальные историки предпочитают не распространяться. А зря. Если кто из вас, друзья, полагает, будто у истоков современного наркобизнеса стоят гангстеры снискавшего мрачную славу Медельинского картеля, большие мастера по части «колумбийских галстуков» и прочих нелицеприятных изысков, спешу вам сообщить, это вовсе не так. Впервые на большую ногу это сверхприбыльное дельце было поставлено стараниями английского королевского дома Виндзоров и благородными лордами из их окружения. В общем, людьми, заправлявшими британской Ост-Индской компанией и всей Британской империей заодно. Могущество этой узкой группы олигархов уже в первой половине XIX столетия достигло такого уровня, что они, по словам английского лорда Рассела,[508]«могли давать советы Богу, когда у того возникали проблемы на небесах». Лорд Рассел знал, о чем говорил. Ведь он сам принадлежал этой системе. Кровь от крови, плоть от плоти, что называется…

Так вот, главные пайщики британской Ост-Индской компании задолго до знаменитого Пабло Эскобара из Медельинского наркокартеля[509] сообразили, какие барыши сулит наркобизнес. Если его как следует организовать. Что и было сделано.

Помните слова надменного китайского императора Цяньлуна, брошенные послу короля Георга? Не те были парни британцы, чтобы после этого просто взять и уйти.

Считается, китайцы, мол, сами во всем виноваты. Закрыли для европейцев внутренний рынок, ввели жесткие ограничения на импорт, да и вообще ничего не покупали у иностранцев, делая исключение лишь для русского меха. Одним словом, занимались протекционизмом, то есть ставили всевозможные палки в колеса предприимчивым британцам, вынуждая их оплачивать пользовавшийся бешеным спросом китайский экспорт, чай, рис и прочее золотом. Да где б была Британия (а вслед за ней и Соединенные Штаты), если б разбрасывалась цветными металлами перед всякими дикарями.

Вскоре подходящий для обмена товар был англичанами найден. Им стал бенгальский опиум. Начиная с 1773 г., вопреки категорическому запрету китайского императора, британская Ост-Индская компания принялась нелегально, но исключительно выгодно для себя сбывать в Поднебесной наркотики. Начав с жалких полутора тонн (1775), она к 1830 г. вышла на объем в тысячу пятьсот тонн. Торговый баланс с Китаем стал положительным. Не знаю, рукоплескали ли лорды из британского кабинета британским предпринимателям, но что жали руки — это уж точно. Еще бы, спустя всего пару лет опиум составил три четверти ввозимых в Поднебесную товаров, согласитесь, без государственной поддержки таких высот не достичь. В 1838 г. подданные императора потребили больше 2000 тонн наркотика, и у кого-то на Западе сегодня хватает совести говорить о сталинском геноциде? Как по мне, Иосиф Сталин был пацан…

Можете себе представить, друзья, ярость утонченных британских аристократов, наркоторговцев и ростовщиков, когда китайским властям снова взбрело на ум ставить препоны английской наркоторговле. На исходе 1839 г. император объявил Китай закрытым для всех коммерсантов из Англии и Индии. Реакция последовала незамедлительно. В начале 1840 г. Британия объявила ему священную войну. Карательная экспедиция не заставила себя долго ждать, к берегам Китая отплыла эскадра адмирала сэра Джорджа Эллиота (40 вымпелов, на минуточку) с экспедиционным корпусом на борту. Плыть пришлось недалеко, из Индии…

Так вот и разразилась Первая опиумная война (1840–1842), по ходу которой английские корабли бомбардировали китайские порты, солдаты ее величества королевы Виктории расстреливали из ружей и пушек орды вооруженных холодным оружием китайцев, а лорд Пальмерстон слал китайскому императору разъяренные ноты, требуя у того компенсации английским наркоторговцам. Сумма набегала немалая, негодяи-аборигены изъяли у британского торгового суперинтенданта Чарльза Эллиота около двадцати тысяч ящиков и две тысячи тюков опиума. Более того, они эти сокровища сожгли. Кстати, сэр Чарльз приходился родным братом адмиралу Джорджу Эллиоту. М-да, это был славный семейный бизнес…

Кончилось все это для китайцев плохо. Поднебесную, понятно, поставили на колени, в назидание забрали Гонконг, кроме того, по Нанкинскому договору она выплатила громадную контрибуцию в размере двадцати одного миллиона долларов. Как вы помните, Луизиана обошлась Джефферсону всего в пятнадцать миллионов. Порты Китая стали открытыми для англичан, курение опиума, ясное дело, продолжилось по новой.

И оно прибрело такие масштабы, что если в 1842 г. при населении в четыреста шестнадцать миллионов число наркоманов лишь перевалило за два миллиона, то к 1881 г. из оставшихся трехсот семидесяти миллионов человек сто двадцать миллионов превратились в наркоманов. Такая вот математика.

Впрочем, опять я забегаю вперед. Прежде чем каждый третий китаец (вдумайтесь в эту цифру!) стал торчком, случилась Вторая опиумная война, а точнее, интервенция, предпринятая Пальмерстоном и Наполеоном III, то есть Великобританией и ее верным оруженосцем Францией против китайской Цинской империи[510] в 1856 г. Сразу после того, как умолкли пушки в Крыму и руки у этих двух колониальных держав-хищниц высвободились. На этот раз у империи Цин не было ни единого шанса выстоять, маньчжурская власть, униженная и растоптанная по ходу Первой опиумной войны, теперь просто дышала на ладан. Страна сотрясалась в конвульсиях гражданской войны, на момент вторжения европейцев она полыхала уже три года, обойдясь Китаю в миллионы жизней.

Любопытно, занятые в Крыму британцы благоволили к противникам Цинской династии. Самыми могущественными из врагов императора внутри Китая были, безусловно, тайпины.[511] Последователи Хун Сюцюаня, деревенского учителя, провозгласившего себя мессией и братом Иисуса Христа, а свое правление — Небесным Царством. Само слово «тайпин» переводится как «великое спокойствие», только никакого спокойствия, конечно, не вышло. В том числе и потому, что тайпины занялись тем, чем задолго до них промышляли многие секты, обещавшие построить на земле Царствие Божье, причем в самые сжатые сроки. Я имею в виду персидских маздакитов образца VI от Р. Х.[512] (рассказ о них еще впереди), катаров, последователей Савонаролы и якобинцев, если уж на то пошло.

Восторжествовав над южными провинциями Китая, тайпины, не откладывая в долгий ящик, взялись за радикальные социальные преобразования. Объявили общественный труд обязательным, конфисковали нажитое неправедным путем имущество феодалов и крупных торговцев, распределив среди обездоленных, а схваченных коррумпированных имперских чиновников казнили без жалости и промедления. Недаром, друзья, великий кормчий Мао Цзэдун спустя сто лет называл их первыми китайскими коммунистами. Ну а поскольку и коррумпированных чиновников, на которых клейма негде ставить, и обездоленных в Цинской империи хватало, движение получило широчайшую поддержку, и очень скоро тайпины обладали и дисциплинированной армией, и мощным речным флотом, и целой плеядой городов, самым крупным из которых был Шанхай. Вероятно, повстанцы захватили бы и Пекин, но их сгубил революционный радикализм. Проповедуя причудливую вариацию воинствующего христианства, тайпины принялись крушить буддийские, даосские и конфуцианские храмы, пагоды, монастыри и прочие святыни, что оттолкнуло от них многих сторонников.

Да и провозглашенные принципы социальной справедливости вышли тайпинам боком. Суровые меры против торговцев и война, в ходе которой были разрушены оросительные каналы и плотины, сожжены поля и разорены деревни, спровоцировали коллапс экономики, а за ним и голод. Когда же тайпины запретили курение опиума, англичане немедленно разлюбили их. И это стало началом конца тайпинов, из чего можно, пожалуй, резонно заключить: на берегах Туманного Альбиона повстанцев рассматривали как силу, способную подорвать остатки могущества империи Цинь, и не более того. Как только они замахнулись на святое, то есть на опиум, в Китай прибыл англо-французский экспедиционный корпус и целая куча европейских инструкторов, взявшихся сколачивать из деморализованных цинских отрядов вполне боеспособные единицы.[513] Самым известным из военных советников на службе у только что разгромленной империи Цин, вероятно, следует считать знаменитого британского генерала Чарльза Гордона, хоть он, безусловно, был не одинок. Компанию ему составляли многие британские и французские офицеры, а также наемники из Соединенных Штатов, среди которых особенно прославился (грабежом и убийствами) некий полевой командир Фрэнсис Уорд. В общем, участь повстанцев была предрешена, куда их джонкам, мечам и кремниевым ружьям было тягаться с оснащенными по последнему слову западной военной науки наемниками и фрегатами англо-французской эскадры. Без шансов, что называется…

Кода последних тайпинов добили в 1864 г., Китай как независимая страна фактически прекратил существование. Часть его приморских территорий перешла к Британии. Китайская контрибуция перекочевала на счета европейских банков, а император уже ничего не имел против того, чтобы его подданные курили опиум, да пожалуйста, сколько угодно. Кроме того, европейцы получили «зеленый свет» на использование выносливых китайцев в качестве рабсилы (кули) в далеких колониях Великобритании и Франции. Эксплуатировали рабский труд кули и в США. Негров там к тому времени уже не хватало. И это, друзья, не пустые слова. Если читали роман Стивена Кинга «Безнадега», должно быть, помните взорванную старую шахту, забитую истлевшими телами китайских шахтеров? Читая роман лет пятнадцать назад, я еще удивился тогда, откуда в конце XIX в. было взяться в штатах китайцам? А вот оттуда, их доставили, как прежде доставляли черных рабов из Дагомеи. Все было по закону, Цинские императоры дали отмашку…