2.13. Проклятые короли

2.13. Проклятые короли

Тамплиеры думали так: мы установим равновесие в мире и будем управлять его хозяевами.

Альберт Пайк. «Мораль и догма»

Вы, друзья, должно быть, помните замечательную детективную сагу «Проклятые короли», написанную Морисом Дрюоном?[122] Про целую плеяду наследников Филиппа Красивого, которым влетела в копеечку расправа, учиненная «железным королем»[123] над могущественным орденом тамплиеров? Это когда рыцари-храмовники сгорели на костре, но и сгубившие их Капетинги скоро лишились трона, уступив его династии Валуа. Если нет, я попробую освежить в вашей памяти кое-какие моменты. Если да, все равно попробую, акцентируя внимание на моментах, мимо которых преспокойно прошел Дрюон, хоть ему, как «социалисту и участнику Сопротивления», и не следовало бы. Итак.

Представьте себе, друзья, Францию на заре XIV столетия, накануне смертельной схватки королевской власти и всемогущего ордена Храма. Еле-еле обуздана феодальная вольница, крупные магнаты загнаны королем под лавку, недаром же его прозвали Железным, но не сломлены окончательно и только ждут случая, чтобы Филипп поскользнулся. Это легко может случиться в любой момент, поверхность-то зыбкая. Только-только завершился конфликт с извечным соперником, английским королем Эдуардом I, которого с величайшим трудом удалось принудить к присяге. Фландрия замирена, но не усмирена, поражение французских войск при Куртре (1302) еще живо в памяти, того и гляди — снова полыхнет, и тогда не оберешься беды. Полыхнуть может и гораздо ближе, прямо в столице, налоги высокие, выше их только цены да чиновничий произвол, низкие — лишь доходы большинства населения, да еще, что вполне естественно, королевский рейтинг. Плюс ко всему в разгаре затяжной конфликт с папой Бонифацием VIII. Понтифик запретил духовенству платить налоги гражданским властям, король в ответ перекрыл каналы вывоза из страны драгоценных металлов, по казне и без того гуляют сквозняки, точь-в-точь как у Ксеркса после известного похода на Грецию. Есть, конечно, тамплиеры, у которых денег от пуза, только в долг они уже не дают. Королевство и так задолжало ордену баснословную сумму, и чем больше золотишка постепенно скапливается в сокровищницах Тампля, тем эфемернее становится государственная власть. Это и понятно, кто платит, тот и заказывает музыку.

Между тем конфликт стремительно разгорается. Спесивый папский легат епископ Бернар наносит Филиппу оскорбление прямо при дворе, и ничего, как с гуся вода. Вместо оргвыводов от Святого престола летят обвинения в посягательстве на папскую власть, а тут уже и до отлучения — два шага, подобные прецеденты случались. Что бы вы, дорогие друзья, посоветовали королю, кроме как с веревкой на шее просить о пощаде? Вероятно, именно то, что семнадцать столетий до описываемых событий предлагал Ксерксу из рода Ахеменидов визирь Аман: хорошенько потрясти зажиревших олигархов. Этим-то и занялся король, пошел ва-банк, после неудачной попытки приватизировать (вы уж меня простите за это слово) орден Храма, предложив себя в качестве самого подходящего гроссмейстера. Филиппу вежливо отказали. Тогда-то, предварительно заручившись поддержкой впервые созванных Генеральных штатов (французского парламента, иными словами — с одобрения народа), король отправил в Италию небольшой отборный отряд (так и тянет написать — спецназ) под командованием своего ближайшего советника, рыцаря Ногарэ.[124] Последний блестяще справился с задачей, папа Бонифаций VIII был арестован и вскоре скоропостижно скончался. Бывает. Новый папа, француз Климент V, был стопроцентным ставленником Железного короля. Очутившись на папском престоле, протеже Филиппа первым делом перенес резиденцию в Авиньон, поближе к Парижу. Как только это произошло, настал черед тамплиеров.

Для начала в ряды ордена Храма попытались внедрить шпионов французской секретной службы, но только даром потратили время. Множество степеней посвящения, которые предстояло пройти новичку по мере карьерного роста, надежно защищали секреты ордена от соглядатаев. Когда затея провалилась, было решено действовать в лоб: Филипп отдал секретный приказ о подготовке масштабной операции по уничтожению тамплиеров. Формальным поводом для ее начала послужило признание, сделанное неким Эскином де Флорианом, приговоренным к смертной казни жителем Лангедока, которому якобы исповедался сокамерник, рыцарь-тамплиер, перед тем как взойти на эшафот. Де Флориан нарушил тайну исповеди в обмен на жизнь или исполнил, скажем, гражданский долг, выбирайте, что больше нравится. Потребовал у тюремщиков личной встречи с королем, которому и сообщил подробности заговора против Франции и всей Европы. Поскольку рыцаря-тамплиера уже казнили, проверить информацию не представлялось возможным. Филипп предпочел поверить, де Флориана не только помиловали, еще и наградили, но вкусить плодов ему не удалось: вскоре он скоропостижно скончался. Как, к слову, и большинство других участников того старого и темного дела.