7.4. Прорыв частей 2-й танковой группы противника к Слониму Действия 121, 143, 155-й стрелковых дивизий Обстановка в тыловом районе к западу от Слонима
7.4. Прорыв частей 2-й танковой группы противника к Слониму
Действия 121, 143, 155-й стрелковых дивизий
Обстановка в тыловом районе к западу от Слонима
В то время, когда один из самых мощных в Красной Армии корпусов 6-й механизированный развертывался южнее Гродно для нанесения гибельного для себя контрудара, в тылу всей белостокской группировки происходили поистине роковые события. Остатки войск 4-й армии, не сумев удержать в своих руках два важнейших шоссе, в том числе Варшавское, пропустили на Слоними Барановичи части танковой группы Г. Гудериана. Для 121, 155 и 143-й дивизий 47-го стрелкового корпуса (две из них находились на марше и, соответственно, не занимали никаких рубежей и не готовили на них оборону; третья дивизия перебрасывалась по железной дороге) и отходивших с запада тыловых и остатков боевых подразделений появление у Слонима танков противника явилось неприятной неожиданностью. Упрежденные в выходе в указанные штабом округа районы сосредоточения, они были вынуждены вступить в бой в крайне неблагоприятных условиях и почти без боеприпасов. П. З. Баклан из 311-го ПАП РГК писал: «От Деречина уцелевшие бойцы вместе с командирами начали отходить на Слоним… Когда 24 июня подъехали к Слониму, там уже действовал немецкий десант на танкетках. Нам, вооруженным лишь винтовками и наганами, было бесполезно идти на врага. Однако бой мы приняли. Здесь погиб командир 1-го дивизиона Гончаренко»[367]. В. А. Бутько вспоминал, что утром 24 июня, примерно в 4 часа, со стороны д. Осово на холм прямо перед Мижевичами с запада выехали две советских бронемашины и тягач с зенитным орудием на при цепе. В это же время со стороны Пасиничей в Мижевичи (уже с востока) также вошла какая-то часть Красной Армии. Завязался бой, сразу же были подбиты оба БА и расстрелян зенитный расчет. «Вскоре мы встретились с матерью, и она сказала, что надо идти под Крокотский лес на хутор к дядьке. Мы с ней, наверное, были первыми, кто прошел по полю боя. У меня и сейчас перед глазами стоит эта картина. Возле броневиков лежали убитые экипажи. А один убитый солдат в танковом шлеме лежал с вытянутой вперед рукой с зажатым в ней пистолетом. Возле зенитки тоже лежали убитые солдаты»[368].
Головные части 121-й и 155-й СД в 4–5 часов утра 24 июня, то есть примерно через час после прохождения Слонима, столкнулись с противником и вступили в бой. 121-я двигалась по шоссе Слоним — Волковыск, 155-я — на запад по дороге на Озерницу. Около 4 часов ее главные силы были атакованы во фланг (ибо она уже частично прошла Слоним) частями 17-й и 18-й ТД 47-го М К неприятеля. В бою дивизия понесла больше потери и начала отступление на восток. Комдив 155-й генерал-майор П. А. Александров около 7 часов утра доложил в штаб фронта: «В 4:00 24 июня в 5–6 км юго-западнее Слоним веду бой с мехчастями противника… Нет боеприпасов, горючего, продфуража, нет транспорта. Отхожу на р. Щара»[369]. Вероятно, генерал сообщил и другие подробности, ибо в оперсводке штаба фронта № 6 на 10:00 25 июня указывалось, что частями дивизии был рассеян мотоотряд противника, видимо, один из головных разведдозоров. При этом была захвачена карта с нанесенной обстановкой, из которой было видно, что в районе Клешелей действуют части 48-го моторизованного корпуса противника, в направлении Пружаны — Слоним наступает 47-й моторизованный корпус, в направлении Кобрин — Бытень — 24-й моторизованный и 12-й армейский корпуса. Таким образом, был «засвечен» состав группы Гудериана, но, похоже, это в штабе фронта поняли не сразу. Впрочем, отвечая на вопросы следователей, Д. Г. Павлов данный факт подтвердил, правда, с преувеличениями: «…удачными боями в районе Слоним были разбиты передовые танковые части противника и была взята карта на убитом офицере, в которой точно указана вся наступающая группировка противника, начиная с реки Буг и до Барановичи включительно. Из этой карты видно, что противник вел наступление силой трех механизированных корпусов». Штаб фронта приказал командиру 121-й дивизии организовать оборону Слонима с задачей прикрыть барановичское направление и обеспечить выгрузку своих прибывающих частей и частей 143-й СД (железнодорожная станция и вокзал в Слониме находятся в его восточной части, примерно в километре от правого берега Щары). Но времени на создание обороны всего города не было, и 121-я СД к 9 часам отошла за реку, оставив западную часть Слонима, и заняла оборону в его восточной части. Южнее, на рубеже Чепелево, Добрый Бор, расположились главные силы 155-й дивизии, севернее 121-й-еще один ее отряд. К 11 часам на Щару в районе Слонима вышли немцы. В завязавшемся бою с лучшей стороны показали себя офицеры 155-й: командир 659-го СП В. И. Шишлов, командир 378-го ГАП майор Оржанович, комбат капитан Т. Андреев, командир дивизиона капитан Решетников. Упоминается среди отличившихся и командир 129-го разведбата капитан Н. К. Дмитриев[370]. Но на 22 июня Дмитриев находился в штатах 25-й дивизии 13-го мехкорпуса, в 155-й он служил до этого. Что же получилось? Или снова в историю вкралась ошибка, или… Струсил и бежал, бросив свой 25-й разведбат в Браньске, а потом, опомнившись, присоединился к своей бывшей дивизии?
В этот день едва не закончилась карьера «быстроходного» генерала Гейнца Гудериана. Когда он находился на командном пункте 17-й танковой дивизии, на западной окраине Слонима появились неизвестно откуда взявшиеся два советских танка, экипажи которых стремились пробиться через город на восток. Гудериан вспоминал: «Русские танкисты обнаружили нас: в нескольких шагах от места нашего нахождения разорвалось несколько снарядов, мы лишились возможности видеть и слышать. Будучи опытными солдатами, мы тотчас же бросились на землю…»
143-я дивизия выдвинула на рубеж Щары передовой отряд в составе двух полков. Как написано в журнале боевых действий этого соединения, в ночь с 23 на 24 июня 1941 г. противник на плечах панически отступающих по Брестскому шоссе войск 4-й армии подошел к р. Щара. Внезапным ударом он опрокинул и рассеял 287-й и 800-й стрелковые полки дивизии и повел наступление в направлении ж.-д. станции Лесная. В бою был убит командир 800-го СП, участник испанских событий подполковник Д. А. Цурюпа. 24 июня с утра части 143-й СД с боями отходили на восток и к исходу дня заняли оборону на рубеже ст. Лесная — Тартаки, удержавшись на нем до вечера 25 июня. Оборонительные действия стрелковых дивизий поддерживала часть орудий из состава десяти формировавшихся на барановичском полигоне артполков РГК. По-видимому, под Слонимом приняли бой и некоторые зенитные части, спешившие с полигона Крупки в свои соединения. Немцы отмечали, что на местах боев в районе Слонима им встречались советские зенитные орудия, в том числе и тяжелые (по-видимому, калибров 76 и 85 мм).
В 13 часов в Слоним «на рысях» вошел 84-й легкий артиллерийский полк 55-й стрелковой дивизии (командир полка — майор И. К. Воропаев), бойцы которого, позабыв об усталости, сразу же приступили к оборудованию огневых позиций. Только во второй половине дня 24 июня 84-й ЛАП подбил 14 гитлеровских танков. Совместными усилиями все атаки дивизий 47-го мотомехкорпуса противника были отбиты. Только в полосе 121-й дивизии было подбито и подожжено 35 танков, зенитчики сбили 13 самолетов. Понесла больше потери и дивизия. В 297-м ЛАП погибли командир дивизиона лейтенант Юрганов, командир батареи лейтенант Мошкин, начальник разведки лейтенант Щербаков. Оказавшись в отрыве от своей дивизии, 84-й артполк сумел при выходе из окружения сохранить боеспособность и в конце первой декады июля соединился с ее остатками, которые собирались в районе Чечерска.
В ходе боев на Щаре в районе Слонима разрозненным и не имевшим единого командования советским войскам также не удалось остановить прорвавшуюся от Бреста ударную группировку вермахта, что явилось одной из главных предпосылок последовавшего затем окружения и разгрома сосредоточенных в белостокском выступе армий Западного фронта. Героические усилия тех частей РККА, что сумели развернуться в боевые порядки из походных колонн и занять пусть даже неподготовленные рубежи обороны, лишь замедлили и задержали продвижение танковых войск противника. Урон, понесенный немцами, оказался сравнительно небольшим, чего нельзя сказать о потерях, понесенных подразделениями Красной Армии. Одной из причин неудачи был «голодный паек» боеприпасов в 121, 143 и 155-й дивизиях, выступивших в поход с указками и досками для занятий, но без патронов, мин и артиллерийских боеприпасов; в Слониме же никаких крупных складов боепитания не было. В результате после первых же боестолкновений многие подразделения просто прекратили существование. Как вспоминал Л. Н. Левошкин, позиция 6-го железнодорожного батальона, занявшего оборону у ж.-д. станции Слоним, несколько раз обрабатывалась авиацией (налеты следовали один за другим с интервалами в десять минут), после чего была атакована танками. Бой длился весь день, сам Левошкин был тяжело ранен, в горячке дополз до дороги, где был подобран санитарами. После войны он встретился с бывшим командиром бригады Матишевым, ставшим за войну генералом. По словам В. Е. Матишева, после выхода остатков частей бригады из окружения при ее переформировании на старом месте, под Ленинградом, из их 6-го батальона в 1-й ЖДП не вернулся никто.
К востоку — в Барановичах — и западу — в Зельве и Волковыске — от Слонима еще не знали, что немцы вышли на реку Щара. Барановичи жили напряженной жизнью прифронтового города: обком компартии отбыл в Минск, военкомат был занят призывом военнообязанных и эвакуацией документов. Ж.-д. узел работал, но поезда на Минск ходить уже перестали. В 6 часов утра полсотни немецких самолетов совершили массированный налет на Барановичи. Зенитчики 518-го ЗАП ПВО и истребители 162-го авиаполка отстояли станцию, но немцы отыгрались на самом городе. Были разбиты и подожжены десятки домов, в том числе почта — проводная связь с Минском прервалась.
Вечером 23 июня часть личного состава 58-го железнодорожного полка НКВД во главе с начальником штаба капитаном Грицаевым прибыла из Белостока в Волковыск, где был назначен пункт сбора, и разместилась в гарнизоне Россь-1. Эшелон с семьями оставался на станции, где, кроме него, стояло еще два эшелона. Несмотря на активное противодействие 219-го дивизиона 4-й бригады ПВО (заявлено, что за первые дни войны огнем его 76-мм орудий и счетверенных пулеметов было сбито 14 вражеских самолетов), несколькими налетами групп бомбардировщиков, от 3 до 27 машин, была уничтожена водокачка, охранявшаяся гарнизоном все того же 58-го полка, и полностью разрушена станция; были разбиты и все три эшелона с семьями военнослужащих. В деревянном Волковыске огонь охватил целые улицы, были разгромлены аэродром и база ГСМ. Не дождавшись командира полка, капитан Грицаев со своими людьми в час ночи 24 июня выступил пешим порядком в сторону Слонима и Барановичей. В районе станции Зельва их все-таки встретили командир 58-го ЖДП капитан Александров с помощником по снабжению майором Егоровым. Вместе с ними в Зельве находился комроты-1 старший лейтенант Горельков с частью личного состава. Отдохнув в лесу и дождавшись перерыва в действиях Люфтваффе, в 15 часов командир полка с офицерами штаба и несколькими подразделениями на автомашинах выехал в направлении Слонима, капитан Грицаев с остальными военнослужащими выехал вслед за ними. Район Слонима удалось удачно проскочить. У ж.-д. станции Негорелое (на перегоне Столбцы — Дзержинск) рядовые и младшие командиры были высажены с машин и поступили в распоряжение начальника 16-го (Дзержинского) погранотряда подполковника А. А. Алексеева, охранявшего участок старой госграницы. Впоследствии, уже за Березиной, капитан собрал 320 человек своего полка и вместе с ними выполнял заградительные функции, подчиняясь командирам 84-го, а затем 60-го железнодорожных полков. Судьба капитана Александрова, майора Егорова и начальника связи полка капитана Рубина осталась неизвестной, они пропали без вести. Возможно, их автоколонна столкнулась с вошедшими в Слоним частями вермахта и была уничтожена. Как писал Грицаев о своем командире в докладной от 17 июля, «по сведениям кр-ца т. Федорова, последний его видел в районе Минска, ведущего колонну пограничников совместно с майором Егоровым».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.