Тадаси Накадзима Глава 10 ЖИЗНЬ НА БАЗЕ КАМИКАДЗЕ (октябрь – декабрь 1944 г.)

Тадаси Накадзима

Глава 10 ЖИЗНЬ НА БАЗЕ КАМИКАДЗЕ

(октябрь – декабрь 1944 г.)

Лейтенант Фукабори из 701-й авиагруппы

27 октября, через день после того, как адмирал Фукудомэ согласился с тактикой камикадзе, мой приятель Иногути приступил к исполнению новых обязанностей, связанных со специальными ударными силами. Я сидел после ужина в оперативном центре в Себу и внезапно услышал гудение самолета над летным полем. Вышел наружу, чтобы узнать, в чем дело. Сигнальные огни на крыльях самолета свидетельствовали о том, что это наш самолет. Я немедленно отправился на аэродром и застал там приготовления к ночной посадке самолета.

Способы освещения взлетно-посадочных полос на этой прифронтовой базе были крайне примитивными. Фонари, работающие на электрических батареях, использовались для подачи сигналов самолетам только глубокой ночью. Вообще же, чтобы обозначить взлетно-посадочную полосу, люди выстраивались вдоль нее через равные интервалы. Каждому из них следовало по сигналу с КДП зажечь спичкой керосиновую лампу. Операция требовала полной синхронности, поскольку лампы должны были зажечься как раз перед посадкой самолета и потушены после того, как она состоялась. Более длительное освещение могло привлечь ночные бомбардировщики противника, которые наведывались почти каждый вечер.

Как раз тогда, когда мы собирались осветить летное поле, появились два ночных бомбардировщика противника. Пилот нашего самолета, не ведая о них, непрерывно сигнализировал: «Приготовьтесь к посадке!» Самолеты противника, в свою очередь, также не заметили наш самолет, предпринимающий отчаянные усилия для совершения посадки. Когда бомбардировщики противника удалились на некоторое расстояние от летного поля, наши люди быстро зажгли лампы для своего самолета. Но эта иллюминация заставила вражеские самолеты вернуться назад. Нам пришлось погасить лампы и спасаться в укрытиях. Наконец вражеские рейдеры сбросили свои бомбы поблизости от аэродрома и удалились. Я подал сигнал с КДП, что посадке нашего самолета ничто не угрожает. Лампы вновь загорелись, и после долгого кружения над аэродромом недоумевавший пилот благополучно посадил свою машину.

Вскоре мне на КДП отдавал рапорт лейтенант Наодзи Фукабори, именно так звали пилота самолета, совершившего ночную посадку. Он состоял в 701-й авиагруппе 2-го воздушного флота и утром того дня был выбран командиром звена 2-го специального ударного корпуса камикадзе. Его звено вылетело с базы Николс на поиски кораблей противника вокруг Лейте. Тем временем Фукабори обнаружил дефект во взрывателе своей бомбы и совершил посадку в Легаспи, чтобы устранить его. Починив взрыватель, он снова поднялся в воздух, но, когда достиг залива Лейте и не смог в темноте обнаружить какие-либо цели, прилетел в Себу.

Рапорт лейтенанта был непринужденным, и завершил он его замечанием, что рано утром собирается вылететь с базы, чтобы выполнить свое задание. Он отнюдь не выглядел человеком, вернувшимся после неудачной попытки самоубийства и готовящимся использовать еще один шанс покончить счеты с жизнью.

Выслушав рапорт Фукабори, я сказал:

– Завтра тебе придется совершить аварийное пикирование самостоятельно, но не лучше ли вернуться на свою базу и дождаться шанса атаковать цели противника вместе с другими самолетами камикадзе?

Мне хотелось напомнить ему, что у одиночного камикадзе меньше возможностей поразить цель, чем у авиазвена в сопровождении истребителей. Он спокойно выслушал мои слова. Мы оба знали, что пилот-смертник должен стремиться к максимальной эффективности своих действий. Фукабори тщательно и молча обдумывал вопрос. Когда он заговорил, его голос звучал спокойно, но твердо:

– Вы, конечно, правы, но мои товарищи уже сделали свое дело. Я вылетаю завтра.

Мы расстались, и я больше не стал предпринимать попыток повлиять на него. Лейтенант спал крепким, здоровым сном, поскольку рано утром следующего дня явился на КДП отдохнувшим и свежим. Я поинтересовался, позавтракал ли он. Фукабори кивнул и сказал:

– Я уже поел. А вы завтракали?

Эти простые слова свидетельствовали о его полной раскованности. Я их никогда не забуду.

Лейтенант поблагодарил за гостеприимство и вручил мне свой последний рапорт о вылете в Мабалакат и на базу Николс. Еще затемно он поднялся на своем «суйсэй» с аэродрома в сопровождении четырех истребителей.

Когда истребители вернулись, от них поступил рапорт, не содержавший полных сведений о судьбе Фукабори. Пилоты истребителей расстались с самолетом лейтенанта на подлете к заливу Лейте и не видели его последнего пике. Однако приблизительно в то время, когда самолет лейтенанта должен был находиться над заливом, они видели, что все небо усеяно разрывами от зенитного огня противника.

Мне хотелось думать, что лейтенант добился успеха.[21]

Последний рапорт лейтенанта – классический пример самоотверженности:

«27 октября 1944 г.

(1) Командиру 701-й авиагруппы, автобаза Николс

(2) Капитан-лейтенанту Эме, Мабалакат, Восточный аэродром

Я произвел сегодня вынужденную посадку в Легаспи из-за неполадок с бомбовым взрывателем. После устранения неполадок присоединился к своему звену и проследовал до Лейте, прибыв туда в 18.50. Мы совершали круги над заливом на высоте 1000 метров, но солнце село, и корабли противника не различались. На их присутствие указывал сильный зенитный огонь противника. Два сопровождавших меня самолета, видимо, врезались во вражеские корабли, но мне не хватало света определить подходящую цель. Поэтому я не стал атаковать и направился на аэродром в Себу.

В Себу благополучно совершил посадку около 20.30. Намеревался лететь оттуда утром следующего дня и найти подходящую цель для атаки. Вот замечания в надежде, что они принесут пользу тем, кто будет выполнять задания после меня.

1. Перед вылетом следует тщательно осмотреть бомбовый взрыватель.

2. С нагрузкой в одну 250-килограммовую бомбу и четыре 60-килограммовые бомбы самолет способен лететь со скоростью 125 узлов. Учитывая это, важно определить точное время вылета. Нельзя распознать класс кораблей, если не опуститься над целью до высоты, как минимум, 1820. С воздуха трудно найти в море цель даже при ярком лунном свете.

3. Думаю, что пикирующий бомбардировщик типа 99 может успешно провести атаку камикадзе даже в сумерках, если ее точно рассчитать по времени.

4. Рекомендую обдумать проведение атак на рассвете, используя Себу как промежуточную базу. В атаках на заре меньше риска встретить истребители противника, а экономия топлива усилит разрушительные последствия столкновения самолета с целью.

5. Прежде всего, не следует терять терпения. Следует подождать благоприятной обстановки для атаки. Нетерпеливый пилот склонен поразить недостаточно ценную цель.

Наодзи Фукабори.

PS. Уверенность наших пилотов в своих силах убеждает меня в том, что престиж империи сохранится и в дальнейшем. Наши пилоты молоды, но ведут себя великолепно. Нет нужды беспокоиться за выбор пилотов-камикадзе. Желаю как можно больше удачи и наилучшего здоровья. Прощайте».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.