18.3. Способы выработки нового знания

18.3. Способы выработки нового знания

Интеллектуальное осмысление законов и явлений, которое способен осуществить человек разумный, подчинено определенному порядку и является естественной частью его бытия. Результатом естественной деятельности развитого интеллекта является создание новых информационных связей между явлениями и синтез неизвестной ранее информации.

Эта ранее неизвестная информация, новое знание в культуре общества может производиться двумя способами:

· доказательный, в основе которого лежит соответствующая информационная база, полученная в результате наблюдений или экспериментов. А далее следует некая интеллектуально-рассудочная деятельность, результатом которой являются определенные мнения о тех или иных явлениях в жизни природы и общества, выраженные теми или иными языками (лексическими, иносказательно-символическими, образными и т. п.), которые поддерживает культура общества;

· описательный, в основе которого лежит восприятие личностью объективной информации, преломляющейся в «призме» субъективизма личности. За этим, как и в первом случае, следует выражение этой объективной информации, преломившейся в призме личностного субъективизма, с помощью языковых средств, которые поддерживает культура общества.

Первый способ более распространен в естествознании и инженерном деле, а второй более распространен в сфере гуманитарных дисциплин. Отказывать любому из них в состоятельности — значит плодить ошибки в познавательной практике и творчестве, поскольку в основе эффективного творчества лежит эффективное познание объективно реализуемых возможностей создать что-либо. Познание и очищение культуры от накопившихся заблуждений требует сочетания обоих способов.

Эти способы имеют принципиальное отличие. Если информационная база или природные и социальные явления, лежащие в ее основе, общедоступны, то алгоритм доказательного способа, посредством которого то или иное знание было впервые получено, может быть повторен другими с теми же результатами. Если же информация, которая легла в основу некоего знания, получена описательным способом, то во многих случаях она может быть недоступна другим людям. Вследствие этого процесс, в котором некое знание было впервые получено, не может быть воспроизведен другими.

Исторически сложившаяся господствующая в научных кругах культура осмысления жизни такова, что требование воспроизводимости процесса, которым некое знание было впервые получено, подменило собой принцип «практика — критерий истины». Вследствие этого то, что воспроизводимо «независимыми исследователями» почитается истинным, а тому, что невоспроизводимо «независимыми исследователями», в научной состоятельности и истинности отказывается.

В действительности требование воспроизводимости не является критерием истинности результатов, поскольку объективно независимыми исследователями воспроизводимы и неадекватные жизни определенные результаты. Наряду с этим в жизни существуют ситуации, когда один и тот же результат может достигаться на основе подчас различной информации разными способами, каждый из которых вовсе не обязательно может быть воспроизведен не только другими исследователями, но одним и тем же.

В отличие от требования воспроизводимости результатов, принцип «практика — критерий истины» предполагает подтверждение или опровержение мнений, составляющих результат познания в практической деятельности на основе этих результатов. Именно вследствие фактической подмены принципа «практика — критерий истины» требованием воспроизводимости результатов произошел разрыв науки и религии.

В основе этого разрыва лежит то обстоятельство, что многие предметные области исследований, в которых результаты невоспроизводимы в силу уникальности объективных явлений либо в силу неповторимости пути личностного развития тех, кто впервые их получил, выпали из сферы интересов науки. Для науки такие знания как бы не существуют, представляясь предметом вымыслов, а не неотъемлемой частью познаваемой объективной реальности. Так, в прошлом академия наук Франции почитала вымыслами свидетельства о падениях метеоритов, по мнению кабинетных ученых, камни в принципе не могли падать из чистого неба. К числу исключенных по неверию из поля зрения науки предметных областей также принадлежит и весь религиозный опыт человечества.

Действительно, то, что стало в свое время достоянием психики Моисея, Будды, Христа, Мухаммеда, не может быть воспроизведено никем, прежде всего, по двум главным причинам. Во-первых, судьбы всех людей, включая и названынх основоположников мировых религий, уникальны. Во-вторых, если предположить, что Бог есть и Он — Вседержитель, то можно полагать, что в каждую историческую эпоху в каждом обществе промысел вел человечество к разрешению противоречий той эпохи. В их решении ныне либо вообще нет необходимости, либо они должны решаться иными средствами вследствие того, что человечество и обстоятельства его жизни изменились. Подмена преданного забвению принципа «практика — критерий истины» требованием воспроизводимости процедуры получения результата «независимыми» исследователями и произошло разделение науки и религиозного опыта человечества.

Традиционные конфессии также внесли свой вклад в этот раскол, поскольку придерживаются больше внешней формы, чем внутренней сути религиозного опыта.

По их представлениям жизнь должна протекать в пределах сложившихся в них и ставших безжизненными догмами предписаний. По этому поводу А. К. Толстой иронизировал в «Послании М. Н. Лонгинову о дарвинизме»:

Ограничивать так смело Всесторонность Божьей власти — Ведь такое, Миша, дело Пахнет ересью отчасти. Ведь подобные примеры Подавать — неосторожно, И тебя за скудость веры в Соловки сослать бы можно!

Но тем же — стремлением ограничить Вседержительность Божью своим ограниченным и нравственно извращенным разумением — грешит и персонаж Ф. М. Достоевского из «Легенды о великом инквизиторе» (один из эпизодов его романа «Братья Карамазовы»).

Противостоящие материалистической науке традиционные (и в особенности авраамические[15]) конфессии, признавая невоспроизводимость религиозного опыта своих основоположников и отвергая в той или иной форме заповеданный их основоположниками принцип «практика — критерий истины», в исходные вероучения основоположников внесли множество искажений, не имеющих ничего общего со смыслом исходных откровений свыше. Вследствие этого возник и «плюрализм» взаимно исключающих друг друга мнений по богословским и социальным вопросам, которые характерны для всей совокупности конфессий. При этом все конфессии требуют от своих последователей принять на веру и признать в качестве истины только свои догмы.

В отличие от иерархов всех конфессий, Бог не требовал, а предлагал всем людям жить в русле Его промысла.

Поддерживать осмысленный диалог с ним в протекающей жизни. Эта связь обеспечивала бы практическое подтверждение ценности истинного и несостоятельности ошибочного. Сомнение в истине не обращает истину в ложь, но приводит искренне познающего жизнь человека к подтверждению истины и раскрытию ранее не известных ее граней.

Бытие Бога — это не предмет веры, а предмет знания, непрестанно подтверждаемого Богом на практике в жизненном диалоге с человеком. Именно по этой причине все, описанное выше в этом разделе, логически и неопровержимо, и недоказуемо, но практически подтверждаемо для каждого, кто готов принять сказанное на веру и проверить в практике жизни.