3 Состав и соотношение сил к 4 декабря 1943 года

3

Состав и соотношение сил к 4 декабря 1943 года

Отдельная Приморская армия (генерал армии И. Е. Петров) состояла из 4 корпусов (3-й горнострелковый, 11-й гвардейский, 16-й и 20-й стрелковые) — всего 9 стрелковых и 3 горнострелковые дивизии, а также две морские стрелковые бригады. Из них в Крыму находились 8 стрелковых дивизий и одна бригада. Группировка на основном плацдарме под Керчью насчитывала 46 731 человека, на Эльтигенском плацдарме — 3958 человек в строю и 700 раненых, которых было невозможно эвакуировать.

Эльтигенскую группу возглавлял командир 318-й стрелковой дивизии полковник В. Ф. Гладков. На плацдарме находились: большая часть 318-й дивизии, 335-й гвардейский стрелковый полк 117-й гвардейской дивизии (сама эта дивизия убыла на Украину вместе с 18-й армией), 386-й батальон морской пехоты, сводный батальон 255-й морской стрелковой бригады, две штрафные роты, 490-й истребительно-противотанковый артполк, 195-й горно-минометный полк, зенитно-пулеметная рота армейского 272-го гвардейского зенитно-артиллерийского полка — все части и соединения в неполном составе. Имелось:

76-мм полковых пушек — 7,

45-мм противотанковых орудий — 14,

120-мм минометов — 7,

107-мм горных минометов — 10,

82-мм минометов — 23,

зенитных пулеметов ДШК — 10,

ПТР — 69.

Большой проблемой было отсутствие дивизионной артиллерии. Но болезненнее всего ощущалась нехватка боеприпасов.

Поскольку Василий Федорович Гладков стал главным героем описываемых событий, уместно привести его характеристику из мемуаров начальника штаба СКФ генерал-лейтенанта И. А. Ласкина.

«Это был человек кремнисто-твердый, храбрый, по-солдатски прямолинейный, искренний, внутренне очень собранный. Он обладал железной волей и не боялся идти на риск, на смелые и дерзкие решения, принимая на себя всю ответственность за их последствия. А огромный боевой опыт выработал в нем самообладание, отвагу, решительность, развил умение разгадывать замыслы противника. Василий Федорович обладал и еще одним драгоценным качеством — исключительным спокойствием даже в самых критических ситуациях боя, что благотворно сказывалось на всех его подчиненных, командирах и рядовых».

В мемуарной литературе комплиментарные характеристики — не редкость. Но в данном случае Ласкин не погрешил против истины. В немецких документах также отмечены командирские качества и железная воля Гладкова.

У немцев Крым обороняла 17-я армия (генерал-полковник Э. Енеке), а непосредственно Керченский полуостров — 5-й армейский корпус (генерал от инфантерии К. Альмендингер). В состав корпуса входили 98-я пехотная, части 50-й пехотной и 153-й учебно-полевой дивизий, группа полковника Кригера, а также румынские 6-я кавалерийская, 3-я горнострелковая и 19-я пехотная дивизии. На 5 декабря 17-я армия насчитывала 226 451 человека на довольствии, не считая «Организации Тодта».

5-й армейский корпус на 4 декабря имел на довольствии 63 тысячи человек. Если добавить сюда мощный 27-й зенитный полк Люфтваффе и флотские части, находившиеся на Керченском полуострове, мы получим не менее 75 тысяч человек.

Силы, действовавшие против основного плацдарма, возглавлял командир 98-й пехотной дивизии генерал-лейтенант М. Гарайс. Дивизия с частями усиления 4 декабря имела на довольствии 26 тысяч человек, не считая военнослужащих Люфтваффе и флота. Против Эльтигена действовала 6-я румынская кавдивизия (бригадный генерал К. Теодорини) с частями усиления. Она имела на довольствии 9700 человек — также без учета Люфтваффе и флота.

Под Керчью соотношение сил было в нашу пользу, но отнюдь не подавляющее. Если по общей численности оно составляло примерно 1:1,8, то по числу штыков оно вряд ли приближалось к 1:1,5 (к сожалению, полных данных на 4 декабря нет). С учетом того, что предстояло наступать на хорошо подготовленные эшелонированные позиции, этого было недостаточно[165]. Отчасти ситуация смягчалась безусловным превосходством в бронетехнике. Но пересеченная местность не благоприятствовала ее применению.

К исходу 3 декабря на основном плацдарме находились 63-я танковая бригада, 85-й и 244-й танковые полки, 1449 самоходно-артиллерийский полк — в общей сложности 87 танков (5 KB, 45 Т-34, 3 Т-70, 10 М-3с, 17 М-3л, 7 МК-3) и 10 CУ-122.

Противник имел на Керченском полуострове к 4 декабря 191-й дивизион штурмовых орудий (22 Stug III, в т. ч. 20 боеготовых), 223-ю роту трофейных танков (15 «Рено» R35, из них 6 на ходу), 51-ю и 52-ю румынские танковые роты — 8 танков 38(t), все исправные.

Легкие танки оставались в тылу и в боях не участвовали. 191-й дивизион штурмовых орудий был в полном составе сосредоточен против Эльтигена и сыграл большую роль в ликвидации плацдарма.

По числу орудий и минометов Приморская армия превосходила противника в два раза, но по ряду причин реализовать это превосходство не получалось. На 1 декабря в составе ОПА имелось (включая приданную береговую артиллерию ЧФ) 806 орудий (6 — 203-мм, 126 — 152-мм гаубиц-пушек, 45 — 122-мм пушек, 92 — 122-мм гаубиц, 4 — 100-мм морских пушки, 278 — 76-мм дивизионных, 58 — 76-мм полковых и 197 — 45-мм противотанковых пушек), а также 375 минометов (185 — 120-мм, 63 — 107-мм, 127 — 82-мм). Итого без учета 45-мм орудий 984 орудия и миномета.

У противника в 5-м корпусе с частями усиления имелось около 500 орудий калибра 75-мм и выше и минометов калибра 81-мм и выше. Нужно учесть, что некоторая часть артиллерии противника оставались на Ак-Монайских позициях и в других тыловых районах. С другой стороны, немцы широко использовали против наземных и надводных целей зенитную артиллерию. У них имелось около 80 88-мм орудий и до 240 зенитных автоматов (37-мм, 25-мм и 20-мм). Основная часть была сосредоточена в районе Керчь — Эльтиген, некоторые батареи прикрывали в район Феодосии. Наши зенитки, напротив, за всю операцию выпустили по наземным целям лишь несколько снарядов — стволов и без них хватало. Зенитная артиллерия Отдельной Приморской армии с учетом частей ПВО 4-й воздушной армии имела 95 — 85-мм и 32 — 76-мм орудий, 256 — 37-мм автоматов и 21 — 20-мм авиапушку ШВАК. Основной задачей частей ПВО было прикрытие переправы и войск на основном плацдарме.

По реактивной артиллерии преимущество также оставалось за нами. Отдельная Приморская армия (без частей, выведенных в резерв Ставки и без учета 4 горных установок М-8, заброшенных в горный Крым к партизанам) имела 96 машин БМ-13, а также 286 установок М-30 и 26 горных М-8. Противник имел небольшое количество «небельверферов»[166] и установок калибром 28/32 см. Последние использовались при ликвидации Эльтигенского плацдарма (выпущено 53 PC).

Соотношение сил в воздухе нельзя оценить однозначно. Подавляющее превосходство в числе самолетов оставалось за нами (цифры приведены ниже). Но противник компенсировал это большей интенсивностью использования авиации. Например, в первый день атаки на Эльтиген ему удалось сбросить больший тоннаж бомб, чем нашей многочисленной ударной авиации. Разница в средней подготовке летчиков и в уровне организации боевых действий также была не в нашу пользу.

Офицеры Генштаба и командиры сухопутных войск оценивали действия наших истребителей как малоуспешные. Впрочем, анализ показывает, что истребители неплохо справлялись с сопровождением ударной авиации. Другие задачи ими действительно выполнялись хуже. Действия штурмовой авиации, напротив, оценивались в целом положительно. Отмечалась самоотверженность, с которой наносили удары экипажи «Илов». Немцы, судя по многочисленным жалобам на действия штурмовиков, также были склонны выставить нашей штурмовой авиации положительную оценку. Основной претензией к штурмовой авиации было отсутствие должной массированности и тактического взаимодействия с пехотой. Среди бомбардировщиков выделялись легкие ночные, в первую очередь У-2, которые совершали по несколько вылетов за ночь. Активность авиации ограничивалась лимитами на горючее и на расход летного ресурса.

У немцев наиболее эффективно действовали пикирующие бомбардировщики. Это неоднократно отмечалось в документах Приморской армии. Истребительные части имели в среднем очень опытный состав, в том числе ряд асов с умопомрачительными счетами побед. Реальные их успехи в ходе операции были в 2–3 раза меньше заявленных. Но более существенно то, что немецкие истребители мало препятствовали ударам нашей штурмовой авиации. В большинстве случаев они предпочитали атаковать отставшие самолеты на отходе. Результат получался парадоксальный. Самолетов сбивалось много, но наземные войска противника практически не ощущали прикрытия с воздуха и в дни активных действий нашей штурмовой авиации испытывали большие трудности. Аналогичная картина наблюдалась и во время налетов на базу флота в Камыш-Буруне.

К 4 декабря участвовавшие в операции части ВВС ЧФ и 4-й воздушной армии имели число самолетов, указанное в таблице (боеготовые/небоеготовые, без учета учебных).

Примечание: число легких ночных бомбардировщиков (все или большинство — Go-145) дано предположительно, число разведчиков-корректировщиков FW-189 в Крыму также точно неизвестно (предположительно одно звено).

Обращает на себя внимание большая доля боеготовых самолетов, несмотря на пять недель активных боевых действий — 84,7 %. Чтобы оценить размер авиационной группировки, нужно вспомнить, что к концу 1943 года всего на действующих фронтах, флотах, действующих частях войск ПВО страны и АДД имелись 10200 боевых самолетов.

Состав и базирование авиации показано на схемах 2 и 3.

Нет ни одной части немецкой и румынской авиации, которая действовала бы в начале декабря исключительно в районе Керченского и Таманского полуостровов. Крым находился в зоне 4-го воздушного флота. В районе полуострова действовал в основном 1-й авиакорпус, частично — 4-й авиакорпус. Базирование частей, принимавших участие в боях в районе Керченского пролива в начале декабря, показано на схеме 4. Эти части действовали также против 4-го Украинского фронта, а некоторые — и против других Украинских фронтов. Число армейских самолетов на 1 декабря приведено в таблице:

Примечание: Данные по численности авиации в документах несколько разноречивы. Таблица составлена по отчетам о движении матчасти, отчетам и донесениям соединений и частей и т. п.

Хуже всего была ситуация на море (схема 5). В узком и мелководном проливе могли действовать только легкие силы. А безоговорочное превосходство в них оставалось за противником. Имеет смысл привести соотношение сил на 28 ноября (день, когда стало известно о будущем ударе по Эльтигену) и на вечер 3 декабря (канун наступления).

3-я группа высадки на вечер 28 ноября имела в строю всего 9 единиц: малый катер МКМ-0164, бот ПВО-17, десантные боты ДБ-5, ДБ-12 и ДБ-20, катера-тралыцики КАТЩ-570 и КАТЩ-5881, речные тральщики (бывшие баркасы) РТЩ-398 и РТЩ-415. «Малых охотников» и бронекатеров в строю не было, то есть средства для прорыва блокады отсутствовали.

В 22:40 из Анапы прибыли ТКА-105, АКА-96 и АКА-106, но это ситуацию не меняло. С начала операции число боеготовых катеров в 3-й группе упало более чем в 10 раз. До 4 декабря изменить ситуацию не удалось, несмотря на большие усилия ремонтников. На вечер 3 декабря в строю находились 12 единиц (ТКА-105, АКА-96, КАТЩ-570, РТЩ-105, РТЩ-398, РТЩ-415, ПВО-19, ПВО-21, ПВО-25, ПВО-28, ПВО-29, ДБ-5) плюс ограниченно боеспособный КМ-057.

Установить по сохранившимся документам поименный список катеров Азовской флотилии, находившихся в строю на 28 ноября, невозможно. В течение суток в перевозках участвовали 32 единицы. Это было максимальное число за неделю с 22 по 28 ноября (в среднем в перевозках участвовали 26 единиц). Часть из них были самоходными — сейнеры, моторные катера и т. п., а также колесный пароход «Коммунар». Они использовались в основном в роли буксиров. Остальные были несамоходными (баржи, дубки, армейские паромы). Из боевых катеров в строю находился только БКА-124. Во время шторма 28–29 ноября флотилия сильно пострадала — было выброшены на берег не менее 13 единиц, из оставшихся на плаву многие оказались повреждены. Передать что-либо в 3-ю группу высадки не представлялось возможным. Азовская флотилия еле-еле справлялась со снабжением основного плацдарма. Благодаря усилиям ремонтников число плавсредств в строю удавалось поддерживать примерно на одном уровне. 2 декабря в перевозках участвовала 31 единица (3 декабря — 16 единиц, но это не показательно, так как часть суток перевозки не велись из-за шторма).

Немцы к вечеру 28 ноября имели в Камыш-Буруне 10 БДБ (в строю F304, F306, F333, F340, F369, F472, F559, F573, выведенные из строя F135, F521), в Феодосии 5 БДБ (F341, F445, F446, F535, F574 — все боеспособны), 4 «раумбота» (R37, R196, R207, R208 — все боеспособны), в Киик-Атламе 5 торпедных катеров (S26, S47, S49, S51, S52 — все боеспособны). Итого 24 единицы, из них 22 в строю.

К вечеру 3 декабря силы противника несколько сократились, несмотря на полученные пополнения. Это произошло в основном благодаря усилиям нашей авиации. В Камыш-Буруне остались всего 3 БДБ (F333, F369, F559 — все боеспособны), в Феодосии — 8 БДБ, в том числе 5 боеспособных (F305, F342, F445, F535, F578), и 3 выведенных из строя (F304, F340, F472), а также 5 «раумботов» (R37, R196, R207, R208, R216 — все боеспособны). В Киик-Атламе находилось 6 торпедных катеров (S26, S47, S49, S51, S52, S72 — все боеспособны). Итого 22 единицы, из них 19 в строю. При этом немецкие боевые катера заметно превосходили наши в огневой мощи и мореходности.