«НА НАС ЭТО ДАВИТ»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

«НА НАС ЭТО ДАВИТ»

Целый год Примаков провел в беседах с тогдашним генеральным секретарем НАТО Хавьером Соланой. Генеральный секретарь НАТО — это политик, который должен согласовать интересы всех стран, которые входят в блок, и говорить от их имени. Профессор физики, бывший марксист, в восьмидесятых годах Солана активно участвовал в борьбе против решения правительства Испании войти в НАТО. Ренегат?

— То были другие времена и другие обстоятельства, — говорил Солана, когда мы с ним беседовали в Брюсселе. — С тех пор и мир, и само НАТО сильно изменились. То, что было разумно тогда, перестало быть таковым сейчас.

На него легла самая сложная задача за всю историю блока. Он должен был поладить с Россией, для противостояния которой НАТО изначально и создавалось. Солана обворожителен в общении и способен добиваться компромисса и согласия. Солана очаровал своих партнеров отменной работоспособностью, природным шармом и готовностью навещать всех, чьи сердца ему надо завоевать.

— Партнеры на переговорах, условно говоря, должны вас пощупать, — говорил Солана.

Кажется, нет человека, которого бы Солана не мог расположить к себе. Он даже «нет» произносит так, что его отказ никого не обижает. Солана живее и темпераментнее своих российских партнеров, которые утратили обычное преимущество, имевшееся у них в разговорах с чопорными аккуратистами из США или Западной Европы. Примаков, выросший в Тбилиси, и испанец Солана были подходящими собеседниками. Разница между ними состояла в том, что у Примакова не было никаких козырей.

Примаков сам сформулировал ситуацию:

— Россия не может и не хочет накладывать вето на вступление других стран в НАТО. Но Россия вправе говорить о неблагоприятной геополитической ситуации.

Остановить расширение НАТО не удалось, это было невозможно. Но Примаков и Солана договорились о том, о чем можно было договориться. НАТО брало на себя определенные обязательства: не размещать ядерное оружие на территории своих новых членов, не придвигать боевые части к границам России и сокращать тяжелые вооружения на континенте. Одновременно создавался механизм постоянных консультаций и сотрудничества с Россией. 27 мая 1997 года в Париже президент Борис Ельцин подписал Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Россией и Организацией Североатлантического договора. Выступая в Париже, Ельцин сказал:

— Россия по-прежнему негативно относится к расширению НАТО, но отдает должное готовности стран учесть законные интересы России.

Через год подводились первые итоги партнерства России и НАТО. В конце мая 1998 года в Люксембурге прошло заседание Совместного постоянного совета Россия — НАТО на уровне министров иностранных дел. Прилетел Примаков. Выступая, он сказал:

— К основополагающему акту мы шли долго, притирая свои позиции, и выработали документ, который удовлетворяет все стороны. Впервые военные стали встречаться на постоянной основе. Они между собой даже легче договариваются, чем политики. Сейчас мы стараемся состыковать военную стратегию НАТО и нашу военную доктрину, чтобы они не противоречили друг другу. Да, сотрудничество идет. Теперь даже наши встречи с Соланой стали другими. Можем спокойно обсуждать острые темы. Мы можем сотрудничать и в политической сфере, и в военной. Но для нас это способ минимизировать последствия расширения НАТО. Мы к этому продолжаем относиться негативно. И вообще, сотрудничество было бы куда более плодотворным, если бы не расширение блока на Восток…

Вечером после переговоров и заседаний в гостиничном номере Примакова я спросил министра:

— В чем конкретно грядущее расширение НАТО изменило ситуацию к худшему?

Министр выглядел усталым и хмурым, улыбался меньше обычного. С ним были его неизменный помощник Роберт Маркарян и его заместитель Николай Афанасьевский, занимавшийся НАТО.

— Есть реальные вещи. А есть психологический фактор. Его нужно тоже учитывать. На нас давит это дело. На нас давит то, что расширение идет и блок приближается к нам, хотя мы основополагающим актом несколько смягчили обстановку. Если бы не расширение НАТО, мы могли бы больше говорить о миротворчестве, о превентивной дипломатии, о том, как погасить напряжение в горячих точках. Если не расширение, мы могли бы не оглядываться друг на друга…

Примаков ответил точно: расширение НАТО — это не военная проблема, это психологическая проблема.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.