ПРЕДИСЛОВИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
В 1902 году Великобритания подписала соглашение об ограниченном альянсе с усиливавшей свое мировое влияние Японией. Надо заметить, это было сделано главным образом для того, чтобы приобрести мощного военного союзника в Восточной Азии, который бы пристально следил за экспансионистскими действиями России и смертельно больным Китаем и, следовательно, помогал бы обеспечивать безопасность самого драгоценного алмаза в короне Британской империи — Индии. Для многих британцев подобный шаг явился признаком слабости, и король Эдуард VIII в частных беседах сетовал на необходимость альянса с «маленькими желтыми людьми» ради защиты Индии. Что касается других европейцев, им японцы представлялись непостижимым, живущим в невероятной дали народом, недавно безжалостно осмеянном в оперетте Гилберта и Салливана «Микадо». Обобщением бытовавшего тогда имиджа Японии могут служить строки стихотворения Р. Киплинга:
О, Запад есть Запад, Восток есть Восток,
и с мест они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный
господень суд.
Но нет Востока, и Запада нет, что племя,
родина, род,
Если сильный с сильным лицом к лицу
у края земли встает?[1]
Тем не менее через два десятилетия англо-японский альянс развалился, а после 1941 года Япония направила свои войска в сердце восточной части Британской империи и стала угрожать территориальной целостности Индии и Австралии.
К счастью, сегодня японский милитаризм не несет угрозы Западу и его чувству собственного достоинства, хотя Япония и обладает исключительной способностью производить целый ряд высокотехнологичных потребительских товаров выдающегося качества, надежных и по такой стоимости, что они намного превосходят аналогичную продукцию европейцев и американцев. Бисмарк однажды сказал, что двадцать первый век будет принадлежать Канаде, но, по мере того, как подходил к концу век двадцатый, ставки на Японию смотрелись неизмеримо лучше.
Поскольку сегодня невозможно полагать японцев народом, живущем где-то вдали от нас и мало значимым, мы чрезвычайно нуждаемся в том, чтобы понять их. Книга Ричарда Теймса более чем превосходно справляется с этой потребностью. Она написана с глубоким знанием и гармонично сочетает доступность изложения с академичным подходом. Кроме того, в ней история страны излагается живым языком, замечательно подробно и при этом остается легко читаемой. Невзирая на западные карикатуры на японских туристов, неизменно вежливых и не расстающихся с видеокамерами (естественно, сделанными в Японии), японцы вовсе не самые великие путешественники по сравнению с жителями других стран. Однако все больше иностранцев приезжают в Японию на отдых, и я думаю, что нет лучшего начала для знакомства со сложным устройством японского общества и его богатейшей историей, чем грамотно и понятно написанная книга.
Как замечает Ричард Теймс, японцы на удивление однородны:
Быть японцем означает быть гражданином Японии, рожденным в Японии, живущим там и говорящим по-японски. Государство, нация и язык сливаются здесь в целое до степени, поразительной для современного мира. В самой Японии проживают 99% всех японцев в мире... В Японии нет ни одного меньшинства численностью более 1%, которое бы отличалось по религиозному или этническому признакам.
Ранние европейские путешественники в Японию были поражены народом, как казалось, «послушным, цивилизованным, остроумным, учтивым, правдивым, который обладал достоинством, был честен в разговоре и превосходил в этом все нации, открытые когда-либо позднее». Но было и кое-что еще. Случайно приставшие первыми к неизвестному берегу для починки своего корабля португальцы стали стрелять уток, и, хотя японцы никогда до того не видели ружей, всего через шесть месяцев они научились их делать. Так уже четыреста пятьдесят лет назад Япония обозначила свой потенциал как конкурента Европы в борьбе за глобальное технологическое и промышленное превосходство.
Денис Джадд